Когда-то давно, когда я был маленьким, я заблудился в лесу. Меня нашла стая бардов и приняла. Я научился играть на гитаре в ля-миноре и писать стихи. Стихи стали получаться хорошие, а музыка - бардовская. Мои песни можно было петь на мотив песни "Снежинка" из "Дня радио".
Шли годы, я познакомился с Дмитрием Ореховым. Захотел играть блюз. Но, что бы я ни пробовал, всё равно получалась "Снежинка". Так и песня Вальс-анекдот исполнялась в ритме вальса. Однажды Дима сказал: "У тебя нет клетчатой рубашки, поэтому ты не можешь играть блюз". Я ему не поверил, но рубашку купил и надел. Внезапно, что-то произошло в моей голове. Я услышал, как Том Вейтс поёт Вальс-анекдот. С тех пор, я не мог её петь по-другому, а от вальса в ней осталось только название.
А вот, не очень весёлая история. Это была одна из самых тёмных ночей в моей жизни. Я был в квартире один, мотался из комнаты в комнату. Выл от душевной боли, рычал от ярости бессилия. Хотелось сдохнуть. Постепенно, вся эта боль и ярость вдруг собрались в фразу "Дожить до утра". Я вдруг почувствовал себя шаманом, который впервые встретился с Силой. Она испытывает шаманов, причиняя им боль, ставя на грань жизни и смерти. Возможно, именно Сила нашептала мне текст этой песни.
Алексей Куренчанин («Приход веснЫ»)
=======================================================================================
Была такая история с нашим перкуссионистом, на одном из фестивалей этим летом. Артём на своей машине подъехал прямо к сцене, разгрузил инструменты и меееееедленно стал разворачиваться и совершать разные маневры, чтобы выехать никого не задев и не угробив по пути. И тут к нему подбегает администратор фестиваля и суетливо спрашивает:
- Зачем вы здесь?
На что Артём, выкручивая руль вправо, задумчиво ответил:
- Я уже 40 лет об этом думаю.
И уехал с фестивальной площадки, оставив админа в некотором дисбалансе.
Артём Прошин («Мариванна»)
====================================================================================
С 1986 года мы стали работать отдельно. Группа «никто и никак». Я был руководителем и администратором. Уже в 87 году мы сделали коллектив, он назывался «Никак» и мы поехали по России под флагом Олега Байкалова. Олег – это личность! Это к нему приехал Витя Чех и многие другие музыканты. Мы проработали 2,5 месяца. Сибирь: Бийск, Красноярск, Омск. Люди шикарные, не пензенские. Мы придумали название «Маэстро», тут же Женя Куликов с Васькой Фигаровским придумали название «Маэстро Левенгук». А уже в 90-м году, когда мы были в ранге «звёзд», в Кисловодске увидели огромную афишу: «Выступает оркестр еврейского танца и музыки под управлением Александра Левенгука. Я упал на колени, хохоча до слёз. Тогда Женя говорит: «Я Куликов, давай, хорошее русское название». Это была его идея. И это название, «Куликово поле», я скажу как администратор, на плюс работало здорово.
Михаил Русинов («Куликово поле» и много чего ещё)
=======================================================================================
Все эти истории происходили во время так называемых «зелёных» концертов. «Зелёными» назывались последние в гастрольных поездках концерты, где музыканты вот так шутили друг над другом.
Начало концерта. На сцене затемнение. Вступление должен начать клавишник. Он подходит к инструменту и нажимает нужный аккорд. Шутка же заключалась в том, что «кто-то» на клавиши прилепил скотч, на всю клавиатуру. А клавиатура у «Корга Поли-800» очень лёгкая, и она, естественно, нажалась полностью. Что зазвучало – можно представить. Но самое интересное, что клавишник оказался весьма находчивым, быстро сориентировался, включив кнопку эффектов на этом синтезаторе, и зрителям показалось, что так и надо было.
Я перед концертом, как мне казалось, весьма тщательно следил за инструментом. Но в какой-то момент прокололся. Опять же, «кто-то» умудрился у моей гитары подкрутить колки (это штучки, при помощи которых натягиваются струны до нужной высоты звучания). Заметил я это, уже находясь на сцене. Испугался… Надо играть. Тюнеров тогда не было. Пришлось каким-то шестым чувством настраивать инструмент. Благо, ребята всё поняли, сумели сыграть вступление без меня. Далее всё прошло в штатном режиме.
Гастрольная поездка заканчивалась в Петрозаводске (Республика Карелия). «Зелёный» концерт. А в те времена была популярна песня «На недельку до второго я уеду в Комарово». Естественно, для выступления в Карелии мы сделали эту песню. Солировал я. А ребята ради шутки взяли и договорились понизить тональность аж на кварту (это довольно низко) и, до кучи, снизить темп. И я чуть ли не басом в медленном темпе пел эту песню. А самое смешное было, когда вместе со мной припев пели ещё четыре мужика, так же басили. Но зрители, слава Богу, отнеслись к этому с пониманием. Им было весело.
Выходит ансамбль на сцену, играет вступление. Трое солистов подходят к микрофонам, чтобы начать петь и обнаруживают, что микрофонные стойки опущены до уровня пояса. А руки заняты, играют на инструментах. Поднять микрофоны не представляется возможным. Пришлось всем троим встать на колени и петь. Со стороны выглядело, как будто бы, так и должно быть. А этот «кто-то», пошутивший над солистами, ещё и подложил на сиденье барабанщику аккуратно вырезанный пропитанный водой поролон. Под хлюпанье этого куска поролона барабанщику так и пришлось доиграть эту песню до конца.
А эта история случилась уже с «(АС)2». Выступление в ЦДК г.Сарова. Производилась монтировка сцены, настройка аппаратуры. Как оказалось, в то время далеко не у всех в арсенале было пиротехническое оборудование. А у «(АС)2» было. Во время саундчека в цепи этого оборудования что-то замкнуло, и петарды, одна за другой, с определённой периодичностью, бесконтрольно, начали взрываться. Если честно, было страшновато. Казалось, что оставшаяся часть петард, ещё не взорвавшихся, грохнет одновременно, залпом. Кто-то не растерялся и крикнул: «Ложись!» И все, кто находились на сцене, упали на пол и лежали с прикрытыми головами пока всё не утихнет. Не знаю, как это выглядело со стороны. Может быть и смешно.
Стас Лукьянов - «(АС)2» и другие коллективы.
=====================================================================================
Февраль 1973 года. «Сборная» Алтайского политехнического института едет в Волгоград на фестиваль студенческих групп. Играли мы сплошь Beatles, трёхголосую Nowher Man, забойную Drive My Car и другие песни, но начинали, как и полагалось в те времена, с пристойной песни И.Дунаевского «Летите, голуби». Чтобы не забыть слова битлов и не потерять произношение, разговаривали исключительно на английском. В город прилетели поздно вечером, и из аэропорта до общежития добирались уже по темноте. На одном из перекрёстков наш автобус притормозил и клавишник, Саня Грибанов, выглянув из окна пробормотал: «пектопах, пектопах». «Саша, ты что бредишь?», спросил я. «Ты только посмотри», прошептал Сашка. Я выглянул в окно автобуса и увидел ярко горящую неоновую вывеску «РЕСТОРАН».
Как водится, практически у всех моих друзей были прозвища. У нашего барабанщика – «Котёл», от его фамилии – Котельников, у гитариста Вовки Иванова – «Гога». Считалось, что он похож на грузина, хотя, причём тут грузин? Ну а у меня – «Бах». Вовсе не потому, что я обожал и обожаю И.С.Баха, а тоже от фамилии – Бахталин. Удобное сокращение.
Как-то раз я спускаюсь по институтской лестнице с 4 этажа, где находился актовый зал и наша репетиционная комната, и почти дошёл уже до выхода, как вдруг слышу голос «Котла»: «Бах, Бах, Бах!». И вижу, бежит он за мной; то ли я чего забыл, то ли он. И тут, на бегу, его останавливает проходящий мимо препод со словами: «Молодой человек, вы ведь уже взрослый, пора бы и прекратить играть в войнушку»…
Сергей Бахталин («Ключи» и другие группы)
ФОТО: А.Грибанов, С.Бахталин, С.Алешкевич.