Интервью с лидером группы «Питоны 3000» Михаилом Кривовым

«Питоны 3000» считаются самой «долгоиграющей» панк-группой нашего города, ведь она  была образована еще в 2006 году. Недаром пока мы с лидером  ансамбля Михаилом Кривовым, разговаривая, гуляли по улице Славы, с ним приветливо здоровались многие молодые люди, проходившие мимо. Но, как ни странно, сам Михаил Кривов сегодня себя с панком не идентифицирует, тем более, что его группа со временем стала исполнять более сложные композиции – не только панк, но и альтернативу. Но все же главный фактор того успеха сохранился: сердитые тексты, заставляющие прислушаться и задуматься. 

- Ой, да я вообще не панк-персонаж! – говорит Михаил. - Панк – это всегда андеграунд,  недовольство и протест. У нас тоже есть неприятие каких-то социальных явлений. Но это – не протест, в наших песнях он заменен на сарказм и иронию. Проходя мимо какого-то лживого политика, мы отпустим в его адрес шутку, подчас очень обидную. Может, он даже не поймет этой шутки, но все остальные поймут и посмеются. Я считаю, что жить нужно так.  

 

Можно ли верить песням?

В песне «Нет ума» Михаил Кривов поет в стиле рэп: «Парень я воспитанный из семьи интеллигентной». Эту фразу тоже можно было бы расценить, как иронию, если бы это не было чистой правдой: Михаил – сын бывшего мэра Пензы Юрия Кривова. 

- Именно отец воспитал мой музыкальный вкус, - рассказывает Михаил. – Когда я начинал заниматься музыкой, он работал в школе учителем истории. И моя мама – тоже педагог, поэтому можно сказать, что я вырос в семье педагогов, видимо, отсюда и возникла интеллигентость моих песен.

Но отец ничего специально мне не проповедовал, я слушал все то, что у нас звучало дома. Отец любит русский рок и бардовские песни, сам поет и играет на гитаре. А первой записью, которая попала мне в руки, была отцовская  кассета с альбомом «Это все» группы «ДДТ».

Отец никогда ничего мне не запрещал. Впрочем, был один случай. Когда я только начинал слушать музыку, то купил в легендарной палатке с рок-атрибутикой на Центральном рынке свою первую рок-футболку. На ней крупными буквами было начертано  название песни «Дьявольский зной», которую исполняла группа «Арии». Отец строго сказал, что нельзя на груди носить слово «дьявол», и я пошел и поменял, взяв футболку с более нейтральной надписью.

На «Питонов» отец изначально отреагировал хорошо, он хотел, чтобы я занимался творчеством, и даже выдал мне денег, чтобы мы сделали тираж первой пластинки. Мы выпустили тогда 20 или 30 компактов, чтобы раздать друзьям. Отец тоже взял себе диск.

Отцу очень нравится наша композиция «Если верить песням». Более того, родители снимались в нашем недавнем клипе «Мама». Каким бы ни был резонанс от нашего выступления или нового релиза, я всегда буду надеяться и ждать, что отец позвонит и скажет: «Классно сделано!»

 

Почему дети идут в панк

Обычно дети уходят в панк, чтобы выразить свое несогласие с существующей действительностью или с жизненной позицией родителей. Но оба этих мотива чужды «Питонам». Но есть еще один вариант: панк – это релаксация после сложной работы, когда человеку хочется встать, вытянутся во весь рост и закричать во весь голос. Это очень похоже на истину, потому что панк ни для кого из участников группы не стал  работой. Михаил – видеорежиссер. Гитарист Артем Лапшов и трубач Юрий Белоногов – артисты филармонии. Басист Андрей Чуприков и второй гитарист Алексей Алёшкин занимаются IT-технологиями. Барабанщик Вячеслав Круминг – индивидуальный предприниматель. И все-таки: почему панк-рок, а не, допустим, классический рок, который звучал у Михаила дома?

- Так получилось, - объясняет Михаил, - что в Заречном, в тусовке, в которой я находился, слушали все панк. А поскольку папа любит музыку, где превалирует слово, то он покупал мне кассеты с  записями «Гражданской обороны»,  культовой российской панк-группы.  Отец всегда следил за моим вкусом.

Тем не менее, в самом начале, когда вроде бы должен преобладать юношеский максимализм, панк-рока для меня не существовало. Нет, я его играл, но внутренне тяготел к другой музыке. И тексты писал совсем другие: «Давайте жить дружно!» В них присутствовали отголоски русского рока: всех помирить.

По-настоящему  панк-культуру я воспринял, когда уже учился в институте. Я тогда я стал работать ведущим мероприятий и окунулся в клубную «светскую» жизнь. Мы с товарищем должны были выступить в одном модном клубе,  и нам сказали: «Ребята, по возможности, вы должны выглядеть роскошно!» Именно тогда во мне созрел антипод жизни богатой, красивой и вылизанной. Думаю, что сейчас я – больше панк, чем 15-20 лет назад. Панк - это никакая не параллельная жизнь и не другая ипостась, это - неотъемлемая часть моей личности. Просто я – это я. И от меня этот кусок не уберешь.

 

Мое поколение

- У меня есть метафора моего поколения: дельфин, застрявший в болоте. Нет, даже не застрявший, а заплывший в болото, да так там и оставшийся. Он завяз, но так ему там стало тепло и уютно, что он подумал: «Вот еще немножечко погреюсь – и тогда поплыву…» Вот так и наше поколение. Мы чего-то умеем, мы - умные, деловитые, но хочется еще полежать в болоте. У меня был один товарищ, который то ли метафорически мыслил, то ли прикололся: «А зачем нам куда-то рыпаться? – говорил он. - Телки есть, пивас есть, чего еще надо?»

В песне «Свет. Газ» я спел:

«Свет. Газ. Отопление.

Не страшен ни потоп, ни солнечное затмение.

Не важно и отсутствие своего мнения,

Когда ты плотно стоишь на коленях…

Я – современный парень.

Состоявшийся…»

Но в будущем нас ждет другая проблема: если мы – поколение, которое объединено какой-то культурной общностью, то у ребят «Поколения Z» другое миропонимание. Они, как правило, не видят разницы между реальным и виртуальным миром. У них свои кумиры и свои идолы. Это – блоггеры, визуалы, которые по сути сами ничего не сделали, потому что все, связанное с традиционным для их жизни челленджем – это не авторское, а переработка, перформанс. И я не знаю, что может их сплотить.

 

Продолжение традиций.

Несколько дней назад у Михаила родилась вторая дочь. Мне стало интересно, входит ли панк-рок в меню его старшей дочери?

- А как же! Она слушает все, что у меня играет. Это и какие-то тяжелые вещи, и авангард, и евродэнс 90-х, и классика. Она любит группу «Scooter», потому что и я очень люблю этот ансамбль. А когда дочь ложится вечером спать, я пою ей колыбельные. Как правило, она просит исполнить ей песни групп «Кино», «Аквариум» и  «ДДТ».

 

Как рождаются песни?

- Во время самоизоляции я столкнулся с проблемой, - говорит Михаил, - что сидя дома, не могу ничего написать.  Времени, казалось бы, вагон, но из текстов ничего не лезет, потому что обычно я все пишу либо в процессе движения, либо в людном месте. Чтобы написать новую песню, мне нужно двигаться, нужны люди, энергия, новые впечатления. Без этого очень тяжело. Вот вчера я спускался по Лермонтова сюда, к улице Славы и у меня кое-что родилось…

Но надо и свой «колодец», как говорил поэт Александр Башлачев, постоянно наполнять. Постоянно читать, смотреть, слушать. Чтобы чувства бурлили, нужно подпитывать себя очень сильно.

 

Хорошо, когда хорошо

- Какие были самые важные концерты у «Питонов 3000»?

- С одной стороны хочется скреативить, сказав, что «самые важные концерты у нас еще впереди!» Но я скажу, что мне интересны концерты, которые мы делаем регулярно. Мы пять лет подряд играли 1 января в «Harat’s pub».

У меня очень теплое отношение к этим концертам. Первый раз мы устроили этот сейшн на свой страх и риск. Нам твердили: «Да вы что?! Кто придет? Да кому надо куда-то тащиться вечером 1 января?!» Тем не менее, был полный зал. Во второй раз тоже случился аншлаг. А пятый год я понял, что, во-первых, мы создали прецедент, потому что все стали проситься поиграть 1 января. А во-вторых, мы создали традицию, потому что многие люди специально шли 1 января на наш концерт, приезжали из других городов, собирались знакомыми компаниями, даже не спрашивая и не договариваясь об этом специально, заранее зная, что они будут здесь.

 1 января - очень легкий день, и у людей просто хорошее настроение. Хорошо, когда ты сделал что-то хорошее! Это, наверное, уже чуть больше, чем музыка.

 

Любовь – это труд

- У вас  есть «последняя матерная песня о любви». А что такое любовь?

- Любовь можно сравнить с растением, которое ты посадил, и у него появился  росток, который все растет  и растет. Потом он становится цветком. Но если ты забыл его полить -  он умер. Но если ты этот росток не бросишь, он вырастет в огромное прекрасное дерево. Любовь – это не только радость, но и большой и кропотливый труд.  

 

Матерные слова как необходимость

- Михаил, а почему вы поете песни с матом? Такая жизнь тяжелая?

- Во-первых, у нас нет мата ради мата. Борис Гребенщиков был в гостях у Урганта, и тот спрашивает: «Борис Борисович, у вас есть песня «Время N». Может, матерное слово в ней  возможно как-то заменить?»

Гребенщиков отвечает: «Да никак! Тогда все будет совершенно по-другому. Это слово, как хрустальный замок. Убери его – и в одночасье все рухнет!»

Я Борису Борисовичу доверяю.

К тому же у нас на концертах  – возрастной ценз: 21+. Когда мы однажды играли в «Квадрате», то снизили ценз до 18+. Некоторые люди мне даже звонили: «Вы что же, перестали петь матерные песни? А то мы захотели с детьми прийти!» 

Я говорю: «Нет, ребята, лучше не надо. Матерные песни будут! Из песни слова не выкинешь…»

 

Публика «Питонов 3000»

- Михаил, а вы представляете публику, которая ходит на ваши концерты?

- Я думаю, что в основном это люди старше 25-ти. Это логично. Основной костяк тех, кто группу слушает, это - их ровесники. Потому что они вместе взрослеют. Можно любую группу взять. Молодежь слушает молодежь. Впрочем, у нас бывают и 13-летние, и люди постарше.

- Однажды Гребенщикова спросили, куда он ведет свою публику и отвечает ли он за нее. Борис Борисович ответил, что не отвечает. Известное было интервью, наделавшее много шума. А куда вы ведете свою публику и отвечаете ли вы за нее?

- Гребенщиков очень хитрый человек. Я смотрел «Музыкальный ринг», который был еще в 80-х, и там он сказал, что отвечает за каждое свое слово.

Я же могу так сказать: никуда  и никого мы не ведем, потому что для того, чтобы куда-то вести, надо понять, куда ты сам идешь.

Во-вторых, у нас все песни, вся лирика – это исключительно субъективное отражение действительности, которое я наблюдаю.

- Не отторжение?

- В зависимости от песни. Можно  отражать путем отторжения.

Кроме того, прошло время историй о том, кто за кем идет. Нет такого, как в 1994 году, когда многие фанаты последовали примеру Курта Кобейна. Потому что это – просто музыка, которая кому-то нравится, а кому-то - нет.

 

«Питоны 3000» сегодня

- Мы – живой коллектив.  Самое главное – мы до сих пор не относимся к музыке, как к работе. Музыка для нас - это кайф жизни. Истинное наслаждение не в конечной цели, а в самой дороге. Мне кажется, что мы идем не по дороге, а в поле, и у нас нет конкретного стилистического пути. Мы живем эти процессом.

 

Слово про Пензу

-  Я люблю Пензу.  Мне нравится встречать знакомых и нравится приходить в кофейню, где меня все знают. Мне очень по душе спуск от Педагогического института по улице Карла Маркса до Московской. Я спускаюсь  по этому  короткому переулочку в предвкушении чего-то необычного. «Вот сейчас я выйду на Московскую…» А на Московской начинается совсем другая жизнь. Там я иду и ищу знакомые лица. В Пензе очень много людей талантливых, с кем можно поговорить, пообщаться. Именно за это я и люблю Пензу...

 

Владимир Марочкин, “Пензенская правда».